Каким будет первый посткоронавирусный бюджет России, зачем повышают подоходный налог для богатых, почему государства боятся нового локдауна и когда мировая экономика восстановит свой рост – в интервью ИА «Татар-информ» рассказал депутат Госдумы от Татарстана Айрат Фаррахов.
Бюджет-2021: несмотря на дефицит, деньги на социалку и нацпроекты есть
– Осенью традиционно идет работа над бюджетом страны. Каковы основные параметры бюджета в этом году, насколько и как они изменились из-за пандемии?
– В эти дни мы завершаем рассмотрение проекта закона о федеральном бюджете. Конечно, год чрезвычайно неопределенный и сложный. В это же время в 2019 году мы формировали очень хороший профицитный бюджет с большим объемом расходов на национальные цели и стратегические задачи. Однако мы и не предполагали, что в марте начнется серьезный локдаун, который будет продолжаться вплоть до октября.
К сожалению, мы не знаем, какая ситуация будет дальше. Причем не только в нашей стране, но и в мире. Эта неопределенность с коронавирусной инфекцией оказывает серьезное давление на экономику. Многие страны потеряли большие ресурсы, снизились доходы граждан.
На следующей неделе мы рассматриваем бюджет в первом чтении, сейчас формируем заключение. Бюджет в 2021–2023 годах будет дефицитный. Дефицит запланирован в размере 2,4% ВВП в 2021 году, 1% — в 2022 году и 1,1% — в 2023 году. Доходы бюджета в 2021 году — 18 трлн рублей, в 2022 году — 20, в 2023 — 22. Расходы на реализацию национальных проектов в 2021 году — 2,25 трлн рублей, в 2022 году — 2,62, в 2023 году — 2,79.
Как всегда, бюджет формируется на основе прогнозов социально-экономического развития, за которые отвечает Министерство экономического развития РФ. В этом году прогноз менялся уже дважды в сторону ухудшения. Мы полагали, что наша экономика упадет больше чем на 4%, но по последним данным это 3,9%.
В соответствии с базовым вариантом прогноза социально-экономического развития в следующем году наша экономика вырастет на 3,3% по сравнению с этим годом. В 2022 году — на 3,4%, в 2023 году — на 3%.
Прогнозный объем ВВП в 2021 году составит 115 трлн рублей, в 2022 году — 124 трлн рублей, в 2023 году — 132 трлн рублей. Все три года инфляция не будет превышать таргет в 4%.
В целом это дефицитный бюджет и совсем не те расходы и доходы, которые мы планировали, формируя его год назад. С другой стороны, он предусматривает полное выполнение всех социальных обязательств государства, а также стратегических целей и национальных проектов.
– То есть на выполнение нацпроектов деньги найдутся?
– Эти деньги запланированы в бюджете, они включены в государственные программы. Госдума будет жестко фиксировать их исполнение и осуществлять парламентский контроль над этими расходами.
О росте НДФЛ для богатых: это первый шаг к прогрессивной шкале налогов
– В Госдуме обсуждают президентский законопроект о повышении ставки НДФЛ до 15% для людей с высоким доходом. Для чего это делается, насколько пополнится казна за счет этих доходов?
– Это эпохальный экономический шаг, потому что более 15 лет в нашей стране существовала плоская шкала подоходного налога. Впервые мы переходим на прогрессию. Что это даст? Примерно 62 млрд рублей дополнительных доходов в год, которые, согласно поручению Президента, будут направлены на лечение тяжелобольных детей и приобретение дорогостоящих лекарств. В общей сложности за три года получится собрать более 180 млрд рублей.
Нововведение коснется тех, чей постоянный годовой доход превышает 5 млн рублей. При этом важно учесть, что под это налогообложение не попадают иные доходы. Например, гражданин продал имущество и должен заплатить налог в объеме 13%, несмотря на то что оно может быть и больше 5 млн рублей. Здесь налогообложение остается прежним. Такая концепция уже обсуждена в первом чтении Госдумой. Думаю, что определенные поправки будут, но основная концепция не изменится.
– Насколько эти доходы помогут бороться с редкими заболеваниями детей, ведь именно на это должны пойти данные средства?
– Сегодня орфанные заболевания являются полномочием регионов страны. Мы всегда говорили о том, что для них это невыполнимая задача, потому что они не имеют средств, чтобы обеспечивать детей этими препаратами.
На централизованное обеспечение 14 высокозатратных нозологий государство тратит примерно 60 млрд рублей. На остальные редкие заболевания (их порядка 20) расходуют свои бюджеты субъекты. Это решение прибавляет к этой сумме еще порядка 60 млрд рублей. Я не скажу, что это достаточная сумма, но сам факт ее увеличения и того, что эти средства идут из доходов богатых граждан, говорит о восстановлении социальной справедливости. Безусловно, я это приветствую. Но в перспективе я не думаю, что это будет последнее решение.
– То есть это лишь первая ступень к прогрессивной ставке подоходного налога?
– Да, я думаю, это первый шаг с 2002 года. Это будет важно для граждан и детей с тяжелыми заболеваниями, улучшит ситуацию с лекарственным обеспечением и отвечает признакам социальной справедливости. Мне бы хотелось, чтобы количество объявлений о том, что мальчик или девочка нуждается в лечении, существенно снизилось.
О второй волне пандемии: если ввести новый локдаун, случится экономическая катастрофа
– Сейчас в стране и мире наблюдается вторая волна COVID-19, но государство пока не вводит общенациональный локдаун. На ваш взгляд, насколько такое решение обоснованно? Стоит ли бизнесу опасаться новых ограничений, наподобие тех, что были весной?
– Как человек, долгие годы имеющий отношение к здравоохранению, не могу назвать это второй волной коронавируса. И даже ВОЗ не имеет определения, что такое «вторая волна». По всей видимости, это незавершившийся первый пик заболевания, который благополучно прошел летом, но вновь стал существенно нарастать.
Но мы стали по-новому подходить к борьбе с ним, сегодня есть уже 8 протоколов лечения. Сегодня они являются эффективными и позволяют не доводить до тяжелых случаев с ИВЛ.
Поэтому говорить о повторении полного локдауна не приходится. Потому что экономические последствия этого шага — катастрофические как для отдельного гражданина (в виде невыплат зарплат), так и для экономики всех государств.
Но возможность не вводить локдаун зависит от заполненности коечного фонда. А сколько окажется зараженных, в том числе тяжелых, — это уже зависит от нас самих, от каждого из нас. Именно поэтому важно соблюдать все антиковидные рекомендации медиков. В конечном счете от этого зависит наше общее экономическое благополучие.
На сегодняшний день запас коечного фонда достаточен для того, чтобы не вводить тяжелые ограничения. Полный локдаун — это исключительная и крайняя мера, потому что ее последствия для экономики просто катастрофичны.
– Но в ряде европейских стран уже сейчас вводят жесткие ограничения. С чем связана такая разница в путях преодоления эпидемии?
– Многие страны, которые сейчас вводят такие меры, очень легко прошли весенний период. Там не было такого большого прироста по больным, и они не так пострадали на первом этапе пандемии. Сейчас же они столкнулись с тем, что мы уже пережили в марте-апреле. При этом большинство стран все-таки до последнего стараются избежать нового локдауна, потому что это поставит крест на малом и среднем бизнесе. Да и для самого государства это сулит новые и неизбежные расходы на экстренную поддержку населения.
«Мировая экономика восстановится только после массовой вакцинации населения»
– Ваш прогноз о восстановлении нормального функционирования мировой и российской экономики — когда это будет возможно, сколько теперь продлится период низких цен на нефть?
– Самая главная неопределенность сегодняшнего дня — это неопределенность с коронавирусной инфекцией. Она давит на всю мировую экономику. И главный фактор, который может на нее повлиять, — это количество переболевших людей и вакцинация.
В мире уже работают над более чем 100 вакцинами от коронавируса. К новому году стоит ждать начала массовой вакцинации людей, это снизит рост заболеваемости и создаст коллективный иммунитет.
Коронавирус оказался крайне устойчивой и коварной болезнью. И пока не завершится третий этап испытаний вакцины, мы не можем узнать продолжительность устойчивого иммунного ответа. Это может быть и 3 месяца, и полгода. Когда все вопросы с вакциной разрешаться, ситуация станет намного более устойчивой — и это положительно повлияет на экономику.
По сравнению с пандемией другие факторы сегодня практически не влияют на глобальную экономику — ни выборы в США, ни ОПЕК+, ни какие-то другие моменты. Завершение пандемии приведет к восстановлению спроса во всем мире, а значит — к оживлению экономики. Мы уже видим признаки этого восстановления, особенно в тех регионах мира, где эффективно борются с распространением инфекции. В первую очередь речь идет о Китае.
Правда, не стоит ожидать возвращения эпохи нефти по 100 долларов за баррель. Эти времена ушли навсегда: в мире подписаны соглашения о снижении использования нефти, в Европе работают над углеводородным налогом и т. д. Поэтому для нас все актуальнее становится развитие инновационной, несырьевой модели экономики — именно в этом сегменте сегодня сосредоточены огромные инвестиции и доходы, в которых нуждается наша страна.
– Спасибо за интервью!
Автор: Егор НикитинИсточник: https://sntat.ru
